Читатель может удивиться. Зачем опять о композиции, сколько можно? Ведь все уже сказано, все написано. Главное нужно обязательно выделять. Пространство передается сходящимися линиями. Если снимать мотоцикл, перед ним необходимо оставить больше места, чем сзади. Рога из веток над головой человека — это ошибка композиции (кто разрешил «Портрет соседа» Мацияускаса

«Портрет соседа» литовского мастера вызвал в свое время жаркие споры. Во-первых, как можно — из головы этого, прямо скажем, малосимпатичного человека растет целое дерево. А во-вторых, что это за сосед такой, уж не русский ли Иван?

И действительно, подобных книг у нас много, все они говорят об одних и тех же так называемых правилах или законах композиции. Правда, это немного напоминает руководство по кулинарии, зато сами рецепты изложены столь просто, что доступны любой домашней хозяйке.

Создается впечатление, что композиция очень простая вещь, нужно только заучить правила, а уж потом начнется самое интересное — творчество.

Но вот, что говорят по этому поводу художники. В статье «О композиции» С. А. Григорьев пишет: «Композиция — самое сложное понятие в изобразительном искусстве. Композиция — сущность творчества. Она решает качество произведения, степень его воздействия на зрителя. Ничто в живописи не связано с идеей, замыслом, сюжетом картины как композиция. Нет другого способа для художника выразить свою мысль, идею, сделать это понятным для зрителя, значительным и художественным». («Школа изобразительного искусства», издание Академии художеств, том 6).

Вот как, оказывается композиция — это и есть творчество. Но при чем здесь фотография, скажут многие, фотография и живопись — вещи разные, времена пикториализма давно прошли, у фотографии свой язык. Все это так, да не совсем.

Связь фотографии и живописи — тема отдельного разговора. Пока замечу лишь, что как фотографический снимок, так и картина — это плоское, неподвижное изображение, предназначенное для длительного рассматривания. Так что есть основания считать, что законы, восприятия этого изображения во многом одинаковы для фотографии и картины.

Итак, сама суть изобразительного искусства — композиция подменяется в книгах по фотографии чисто механическим процессом — компоновкой. Опасность такой подмены в том, что живое фотографическое творчество превращается в свод законов и правил, обязательных к исполнению, вся суть композиционного творчества фотографа просто выхолащивается. Перед движущимся мотоциклом нужно оставить больше пространства! Всегда и во всех случаях, независимо от задачи фотографа, от того, выезжает ли мотоцикл на трассу после старта или приближается к финишу, едет ли быстро или медленно, есть ли в кадре другие предметы или люди, все равно это закон композиции. Помимо того, что есть множество других способов передачи движения, сама задача — передать движение может родить в лучшем случае еще один мото-этюд, но никак не снимок, потрясающий глубиной содержания.

Четкую вертикальную линию ни в коем случае нельзя помещать в центре кадра, нельзя и все, таков закон. И вне закона все фотографы, занимающиеся этим недостойным делом!

Композиция — это то, что каждый раз создается заново. Композиция не просто связана с содержанием фотографии, пристегнута к нему на пуговичках, как что-то постороннее. Она в большинстве случаев выражает содержание, она и есть это содержание. Давно прошли времена, когда эстетика механически подходила к вопросам содержания и формы: с одной стороны содержание, с другой стороны форма. Этих двух сторон просто нет, есть только одна — форма, она же и содержание.

Законы и правила компоновки деталей в пределах кадра нужны начинающим, школярам. Учитель в школе совершенно точно объясняет, за чем следует в предложении дополнение и где место сказуемому. Но только человек, тонко чувствующий язык знает, как много смысла в разнообразных перестановках слов в конкретной фразе, какое огромное содержание заключено в том, что мы называем порядком слов в предложении. Одно дело «я помню чудное мгновение», другое — «мгновенье чудное я помню», из бессмертной строфы получился припев цыганского романса. Одно дело «кровь с молоком», другое – «молоко с кровью» (известный пример филолога Потебни). Точно также и творческий фотограф, отбрасывая все школьные прописи, вновь открывает свои законы и свои приемы композиционной выразительности.

Часто встречается непонимание языка изображения при анализе фотографии. «Посмотрев на этот снимок, я подумал о том-то и о том-то». Но заложена ли эта идея в реальной структуре снимка? Или мысли теоретика больше говорят о нем самом, его личных ассоциациях, нежели о рассматриваемой фотографии? Конечно, такой «анализ» ничего, общего с настоящим не имеет. В нем больше личных воспоминаний, чем истинного понимания языка фотографии. Анализ должен быть объективным и доказательным. Это ЧТО реально изображено на фотобумаге и КАК это изображено. Что выражено в работе фотографа, как это выражено, какое слагаемое в структуре языка снимка дает нам основание утверждать это?

Мне скажут, разве фотография — это только одна композиция? Разумеется, нет, речь идет о художественной фотографии. Под этим я понимаю фотографию художественную в своей структуре, в которой образ создается при помощи художественной формы, она-то и выражает содержание. Вне художественной формы не может идти речь о художественном произведении. А художественная форма, организация кадра, это и есть композиция в широком смысле этого слова.

Ну, а репортажные снимки, скажут мне, неужели и там тоже композиция? Да, и там, если это художественный репортаж, а не информационный. Самый яркий тому пример — известнейший французский фотограф Анри Картье-Брессон. Каждый уважающий себя теоретик обязательно пишет о Брессоне, приводит его давно уже ставшие классическими снимки. Но при этом, на сегодняшний день мы так же далеки от понимания Брессона, как и 20 лет тому назад, когда можно было услышать: «А что здесь такого, у меня таких снимков...». И происходит это прежде всего потому, что анализ творчества Брессона немыслим без такой категории, как фотографическая композиция.

Брессон один из первых показал возможности чисто композиционной фотографии, кстати, он профессиональный художник, до сих пор не только снимает, но и пишет картины. В нашей стране есть фотографы, которые причисляют себя к школе Брессона. Это старейшина советской фотографии Анатолий Гаранин, это Владимир Сёмин (свою первую выставку в Москве он увидел в 50 лет) и многие другие.

Композиция шире механической компоновки, в нее необходимо включить и связи между частями снимка, предметами и людьми. Ибо именно она, композиция, задает эти связи, подчеркивает одни и ослабляет другие. Если компоновка — размещение отдельных деталей фотографии в кадре, то композиция — это пластическая структура кадра. Она определяется идеей фотографа, его творческой задачей. Это не только само размещение, но и осмысление этого размещения; это путь к возникновению определенных, нужных фотографу ассоциаций; это, в конце концов, способ заставить зрителя перевести взгляд с переднего плана на задний и там увидеть (осознать) нечто.

Если фотография компонуется без определенной пластической идеи, более пли менее стандартно, по известным образцам, в таком снимке, конечно, нет никакого композиционного творчества. В художественном смысле это ученическая работа, в ней нет ни глубины чувства, ни тепла таланта. Да, все верно, все совершенно правильно и... очень скучно.

Так же воспринимаются и снимки многих фотографов, сделанные, как говорят, от головы, рационально. От них веет холодом того самого формализма, когда живая жизнь с усилием втискивается в рамки более или менее оригинальной композиционной схемы. Получается не композиционное творчество, не композиция ради выражения идеи фотографа (или же идеи, заложенной в самом объекте), а еще один этюд на тему «центральная: композиция» или же «композиция с четко заданной вертикалью в середине кадра».

Никоим образом не следует путать формализм и формотворчество. Творчество формой есть душа искусства. A формализм, наоборот, — бездуховность. Это очередной снимок на заданную тему, изготовленный по известным заранее правилам.

Композиционному видению нельзя научить, но можно научиться. Во всяком случае, это требует большого труда. Известно, что настоящее искусство, будь то поэзия, музыка, живопись или художественная фотография доступно после определенной подготовки. Зато у него есть одно преимущество — оно настоящее.